О.Журавлева― Добрый вечер и добрый день, это
программа «Особое мнение». Меня зовут Ольга Журавлева, я рада
приветствовать в студии политика Владимира Рыжкова.
В.Рыжков― Рад быть с вами в этой студии.
О.Журавлева― Первый вопрос, который задали наши слушатели – просто хотя бы для коллекции, - ответьте однозначно, - Крым чей?
В.Рыжков― Однозначно? Открытый вопрос, конфликт. На сегодняшний день кроме Российской Федерации ни одно государство мира не признало Крым частью РФ. Самый ближний пример – Косово. Во-первых, Косово никто не присоединял, - на этот прецедент очень любят у нас ссылаться всякие патриоты – Косово отсоединилось, но никто его не присоединил. Албания его не присоединила, хотя там большинство албанцев живут. Так что это не является прецедентом. Но Косово признало более 50 стран мира как независимое государство.
Второй прецедент, на который часто ссылаются – Абхазия и Южная Осетия. Кто признал их независимость?
О.Журавлева― Науру.
В.Рыжков― И Никарагуа. То есть, для всего остального мира, кроме этих трех-четырех стран, которые признали их независимость, включая РФ, это часть Грузии. Крым ни одно государство в мире на сегодняшний день, даже наши близкие союзники, Белоруссия и Казахстан – ни одно государство мира не признало Крым частью России. Так вопрос – Крым чей? В наших головах – наш.
О.Журавлева― В вашей голове – кто?
В.Рыжков― В моей – нет. Крым не часть России. Крым это спорная территория, с международно-правовой точки зрения. Более того, мы вообще попали в дикую коллизию – у нас действует договор с Украиной 1997 г., за который я, как тогда депутат Госдумы, голосовал за его ратификацию. Он назывался и называется «Большой договор о дружбе между РФ и Украиной». Он был подписан Ельциным, ратифицирован Госдумой, он действует. И согласно этому договору, который действует на сегодняшний день Крым - часть Украины. Он нами не денонсирован, он действует, этот договор. То есть, юридически РФ признает, что Крым - часть Украины. И это при том, что мы уже приняли конституционный закон о принятии Крыма, и уже согласно нашей Конституции, Крым часть России. Но одновременно с этим действует международный договор, где Крым – часть Украины. И одновременно с этим в нашей конституции есть статья, согласно которой международные договоры России, включая российско-украинский договор, имеют приоритет над нашим внутренним законодательством. Абсурдная ситуация.
Крым - это наш Северный Кипр, - вот так я отвечу на этот вопрос. Киприоты, южная часть острова считают, что север Кипра – это часть их страны. Сам север Кипра не считает себя частью той страны, которая к югу.
О.Журавлева― Греческая часть.
В.Рыжков― греческая часть. Турецкая часть не считает себя частью одного государства с греческой частью. По-моему, единственное государство, которое признает Северный Кипр – это Турция.
О.Журавлева― Что понятно.
В.Рыжков― Да. Но ни одно другое государство мира - вот уже почти 40 лет прошло, - ни одно другое государство мира не признает Северный Кипр самостоятельным государством.
О.Журавлева― Но жить в таком случае все равно можно. Много лет.
В.Рыжков― Но плохо. Нет ни одного государства в мире непризнанного, которое хорошо живет. В том числе Северный Кипр живет очень плохо. В том числе потому, - с этим столкнулись многие англичане, которые купили там землю и построили дома – дешево, замечательно, море рядом, тепло.
О.Журавлева― Там вообще лучшие курорты.
В.Рыжков― Да. Только их права собственности, которые они оформляют, ничего не стоят. Это просто фантики, бумажки. Так вот проблема, с которой уже столкнулась Абхазия, с которой уже столкнулась Южная Осетия, и с которой начинает сталкиваться Крым и жители Крыма, в том числе, недавно была информация, что они столкнулись с проблемами в получении Шенгенских виз. Проблемы возникают. А как им выдавать Шенгенские визы, если по представлениям ЕС и всего остального мира они граждане Украины, приходят они с российскими свеженькими паспортами, где еще не просохла краска. Там написано «Крым», а им как выдавать Шенгенскую визу, они кто?
Я понимаю энтузиазм и радость 84 или 89%, но мы просто своими руками создали очередной замороженный конфликт, очередной непризнанный регион. Нами он признан, но миром не признан. Мы создали очередной регион, где 2,5 млн. населения. Которые оказались теперь в поле правовой неопределенности. И это может продолжаться как с Кипром, десятилетия – вот что произошло.
О.Журавлева― Илья: «Вы понимаете, для чего был нужен Крым России, для чего это было сделано?»
В.Рыжков― Нет, я не понимаю. Я внимательно прочитал все тексты, внимательно изучил все речи, внимательно прослушал знаменитую «Крымскую речь» Путина в марте. Все последующие его речи и выступления. Например, аргумент: «этого захотел народ Крыма». Это серьёзный аргумент, я его не отрицаю. Но на этот аргумент есть соответствующая процедура.
После 1945 г. ни разу границы между двумя государствами не менялись без обоюдного согласия двух государств. Элементарные правила: если вы хотите изменить границы с соседним государством – это много раз происходило, по обоюдному согласию. Классический пример – Сарандо, Саар, - до 1955 г. был под контролем Франции. В 1955 г. маленькая земля Саар провела референдум, где две трети жителей Саара сказали, что хотят быть в составе ФРГ, хотят быть немецкими гражданами. И тогда Саар перешел из-под французского контроля и стал отдельной землей ФРГ, Но это было по обоюдному согласию. Вот это самая прямая аналогия.
А мы что, кого-то спрашивали в марте, мы что, с Киевом договорились о чем-то, получили согласие на это?
О.Журавлева― Мы защищали наших соотечественников.
В.Рыжков― Аргумент «воля людей» - ключевой, важный аргумент. Но на это есть свои процедуры – договаривайтесь, подписывайте договор.
О.Журавлева― А если им угрожала опасность от их метрополии, как Путин это аргументирует.
В.Рыжков― По-моему, Матвиенко сказала, что уже есть первая жертва. Потом эту жертву не нашли. Где аргументы? Положите на столик.
О.Журавлева― Но нельзя же ждать, когда появятся трупы, нужно защитить до этого.
В.Рыжков― Еще раз: гипотетическую угрозу можно придумать. Например, можно придумать, что Америка завтра, в 6 утра, нападет на Россию ядерным оружием – все что угодно можно придумать и вбить в головы граждан через пропаганду. Аргументы где? Я не видел этих аргументов. Третий аргумент применил президент: вот, если бы мы не присоединили Крым, то в Севастополе бы появился флот НАТО, это была бы база НАТО,
О.Журавлева― Я вам больше скажу – мне недавно сказали, что Обама хотел захватить Крым, и мы его спасли.
В.Рыжков― Да. Доказательства?
О.Журавлева― Все говорят, что это очевидно.
В.Рыжков― Мне – нет. Может быть, я тупой. Мне неочевидно, что была угроза уничтожения народа. Мне неочевидно совершенно, что там была бы база НАТО. Я не видел ни одного аргумента на этот счет. Поэтому еще раз повторю: с моей точки зрения, мы нарушили свои международные обязательства. Мы нарушили те договоры, как сказал бы тов. Сталин – вероломно нарушили договоры, под которыми стоят подписи и которые были ратифицированы парламентом. Там не только большой договор о дружбе 1997г., там все на свете, - договор о создании СНГ, все соглашения в рамках ОБСЕН, в рамках Совета Европы, в рамках ООН, - все гарантии разрушены.
О.Журавлева― Итак, американцев мы справедливо клеймим? «А что, бандиты-американцы кого-то захватили и присоединили», - интересуется Алла из Тульской области.
В.Рыжков― Больше того, - есть территории, которые просятся к ним, а они не берут. Пуэрто-Рико, например, мечтает, чтобы быть полноправным штатом. То есть, они не берут. Во-первых, просто не хотят лишних проблем – у них своих хватает. Потому что если вы берете что-то, не очень благополучное, - я выражаюсь очень мягко, - то все проблемы этого, не очень благополучного, Теперь ваши.
Приведу пример. Все знают, что украинцы-паразиты нам не платят за газ, и мы их страшно клеймим каждый вечер по телевизору. А почему наш телевизор не клеймит, например, Приднестровье? Знаете, сколько должно Приднестровье России за газ? 4 миллиарда долларов. Колоссальные деньги.
О.Журавлева― А у них нет.
В.Рыжков― Да. Он – сукин-сын, но это наш сукин-сын. Это американский принцип, или наш, или общий? Вообще я посчитал. Во сколько нам обходится все это удовольствие.
О.Журавлева― Дружба?
В.Рыжков― Да, дружба. Мы помогаем Абхазии – в год Россия предоставляет Абхазии безвозмездно 350 миллионов долларов. Мы помогаем Киргизии, Таджикистану, Армении, Белоруссии. За последние 15 лет наша общая помощь Белоруссии, безвозмездная, подчеркну, составила 72 млрд. долларов, на минуточку. В год мы представляем Белоруссии от 4 до 6 млрд. долларов помощи. Либо через скидку на газ и нефть, либо через бюджетные кредиты, которые потом списываются или продлеваются.
И плюс сейчас у нас Крым. Крым нам будет обходиться от 4 до 6 млрд. долларов в год. Плюс я сегодня с интересом прочитал новость, что пенсионеры Донбасса с нетерпением ждут гуманитарной помощи из России, которая сейчас пойдет. Потому что сегодня Захарченко сказал, что в ней содержится выплата донецким пенсионерам. То есть, мы сейчас еще начнем платить пенсии донецким и луганским пенсионерам, и видимо, начнем платить зарплаты донецким и луганским бюджетникам, и видимо, на нас ляжет тяжесть восстановления разрушенного. А по оценкам Всемирного банка для того, чтобы восставить то, что разрушено в Донецке и Луганске – это от 8 до 10 млрд. долларов.
О.Журавлева― Сергей из Кронштадта: «Друзьям можно долг простить. А с врага слупить проценты».
В.Рыжков― Можно. Вопрос, кто за это заплатит.
О.Журавлева― Сергей из Кронштадта.
В.Рыжков― А готов платить Сергей, или нет? Опросы показывают: Крым наш, - мы рады. Платить не хотим. То есть, мы согласны, что Крым наш, но подавляющее число наших граждан не согласны хотя бы копейку из кармана заплатить. А на самом деле это не копейки. Это примерно 5% нашего бюджета уже уходит на помощь друзьям, ежегодно.
Плюс 21% в будущем году федерального бюджета составят военные расходы. Плюс расходы на полицию, ФСБ, разведку, прокуратуру, суды, ФСИН, МЧС и других силовиков - это составляет под половину расходов федерального бюджета. Одновременно мы значительно снижаем долю в бюджете на здравоохранение, образование, на спорт, увеличиваем на армию и силовые структуры. Плюс на поддержку друзей.
Я просто хочу сказать, что цена большая всего этого. Это не просто так, это не игра на столе в шахматы – туда передвинули пешку, сюда. Это огромная ответственность огромные затраты и огромные последствия для экономики, социальной сферы, для страны и каждого человека.
Американцы, конечно, тоже много чего наделали и продолжают делать – мы видим, что происходит в том же Ираке сейчас, когда ИГИЛ полстраны контролирует, после того, как американцы туда вложили триллион долларов. И полная катастрофа. Но почему мы должны брать дурные примеры, а не хорошие примеры, не понимаю.
О.Журавлева― «А почему мы должны быть лучше их? да, мы такие же» - пишет слушательница.
В.Рыжков― Мы такие же, только у нас экономика в 10 раз меньше. Есть такая поговорка: широко шагаешь – штаны порвешь. Я это называю «имперское бремя». Вообще все хотят жить в империи. Империя это круто, это величие, ну даже круто звучит: римская империя, Византийская империя, Российская, Британская. Но империя это дорогая штука и подразумевает, что если есть амбиции, нужно иметь соответствующую амуницию. И помнить, что все стоит денег.
Например, если вы хотите иметь большую, сильную армию, будьте готовы затянуть пояса и не ждите, что больницы не будут сокращаться в Москве. Вообще в этом году произошло, если брать консолидированные расходы бюджета по всем бюджетам страны, в этом году произошло абсолютное падение расходов на здравоохранение в стране.
О.Журавлева― А как так получается? Вроде бы оборудовали,/ закупили технику, много чего там делается, и вроде даже повышают зарплаты.
В.Рыжков― Это вроде как.
О.Журавлева― Врут откровенно?
В.Рыжков― Врут. Доля консолидированных расходов страны на здравоохранение сокращается. Зато армия растет, военные расходы, с 2011 г., растут темпами 20% в год.
О.Журавлева― А если это квартиры военнослужащим и пенсии военным пенсионерам?
В.Рыжков― Нет. Это главным образом закупки вооружения. И на будущий год, 2015 г., военные расходы вырастают опять на 800 млрд. рублей. На фоне сокращения доли расходов на образование, здравоохранение. И в основном это закупки вооружения. Это программа перевооружения нашей армии. Это цена за империю.
Огромное МВД – цена за империю, огромные спецслужбы это тоже цена за империю, содержание друзей – это тоже цена империи. То есть, возникает вопрос, - мы постоянно увеличиваем «неоимперское бремя», каждый год. Увеличиваем и внутри, раздувая силовые военные расходы, и мы в ущерб здравоохранению, образованию, социальной сфере.
Вот опять 300 с лишним миллиардов конфисковали у вас, Ольга, из будущих накоплений. В общей сложности, за три года, будет конфискован триллион. То есть, забираем у будущих пенсионеров. Забираем у больниц, школ, у университетов – отдаем на силовые структуры и на поддержку друзей. Которые при этом не признают ни Абхазию, ни Крым, ни Южную Осетию, - то есть это те еще друзья.
И возникает вопрос, а российская экономика, где 60% экспорта почти, это нефть и нефтепродукты, и больше половины доходов – это нефть и газ, а бюджет на будущий год рассчитан на 96 долларов за баррель. А сейчас она сколько? 82-83: Вот Боливар вынесет, как у О’Генри?
О.Журавлева― А Медведев сегодня докладывал, что все очень хорошо.
В.Рыжков― Я слышу, что все хорошо, уже много лет. Только вот как с Крымом и НАТО – я привык доверять своей голове, а не тому, что говорят даже очень уважаемые начальники. Я считаю, что наша экономика не готова к такому росту неоимперских расходов ни внутри, ни вовне. И что это безответственная политика. И что она ведет к кризису. Рано, поздно, но все показатели ухудшаются, экономические. У нас в этом году будет нулевой рост, скорее всего. Больше 100 млрд. денег убежит из страны. Инфляция в этом году официальная будет 8-9%, но это если брать трубы, рельсы и станки. А если брать продовольственную инфляцию, то, чего мы видим на полках магазинов, - она будет гораздо выше. Думаю, что россияне уже видят по полкам магазинов дикий рост цен, который уже сейчас произошёл. Рубль за год подешевел вообще на 30%, а это неизбежно приведет к росту цен на лекарства, продукты питания, на многие другие вещи.
О.Журавлева― Все это прекрасно, но придется ответить на контраргументы, которые к нам поступают по СМС, Никуда не уходите, мы скоро вернемся.
НОВОСТИ
О.Журавлева― Продолжаем программу. Итак, вопросы: «Должна ли Россия обращать внимание на приближение НАТО к своим границам, или это пустяки, и никакой угрозы не несет?»
В.Рыжков― Я лично считаю, что никакой угрозы НАТО не несет.
О.Журавлева― Ну как военный блок может не угрожать?
В.Рыжков― А вот так. Какой резон НАТО нападать на Россию. Пусть хоть кто-то мне ответит.
О.Журавлева― Забрать наши богатства. И поработить наш народ.
В.Рыжков― Забрать богатство у России, которая является ядерной сверхдержавой, может только безумец. Какой резон, объясните? Какой резон Литве, Польше, членам НАТО, нападать на Россию, ядерную сверхдержаву. Ну, смешно. Это просто аргументы для идиотов.
Что касается вопроса, который мы обсудили, что нам нужна сильная армия – конечно, нужна. Но вопрос в мере. Аристотель говорил: главное понятие меры. Мало посолил суп – невкусно, много - есть невозможно. Важна мера. Смотрите, мы по военным расходам, сегодняшняя Россия, на 8 месте в мире. Имеется в виду доля в ВВП, в экономике. У нас 4,5% в этом году от ВВП идет на армию, - чуть не сказал «на войну» - на армию. В будущем году, когда почти триллион добавят, будет почти 5% ВВП.
Для сравнения. Китай, которым нас часто пугают – меньше 2%. Для сравнения - страшная Америка - 4, 35, - меньше, чем у нас. Франция - 1,8, Великобритания – 2,5. Вопрос меры. Мы не пересаливаем, когда мы 5% ВВП готовы отдавать на оборону.
В.Рыжков― На 8.
О.Журавлева― А кто на первом?
В.Рыжков― По-моему, арабские страны, которые очень любят вооружаться. То есть, у нас в разы выше доля расходов на борону, чем в довольно военизированных странах. При этом у нас, например, абсолютная доля расходов на образование и здравоохранение снижается год от года. И при этом Путин в Сочи, на Валдайском форуме, говорит: я понимаю, что в будущем конкурентоспособными будут страны, где есть мощный человеческий капитал. Знания, технологии, здоровье, спорт.
Хорошо, - говорится одно, а делается другое. Говорится, что надо вкладываться в человеческий капитал, а реальные вложения в человеческий капитал сокращаются и растут вложения в силовой блок, в оружие. Где логика? Задаю вопрос – где логика?
Поэтому – да, нам нужна сильная армия. Но я считаю, что дикий рост военных расходов, который происходит в последнее время, абсолютно необоснованным. Так же, как считаю абсолютно необоснованно дикий рост военных закупок, который идет в последнее время. Это неадекватно нашему \экономическому состоянию, неадекватно стратегическому развитию страны.
Да, я сам служил в Советской Армии, - старший сержант войск связи. Да, нам нужна сильная армия, боеспособная. Но должны ли мы сегодня надрываться, отдавая в полтора-два раза больше, чем нам нужно, на военные нужды, в то время как у нас – недавно получил письмо из одной области, мужчина пишет из детского дома. Там длинный перечень чего не хватает – обувь, пальтишки, посуда, - нет ничего. Зато мы на триллион повышаем военные расходы. А в детских домах у нас нет обуви для детишек. Это нормально?
Был вопрос, что все равно деньги не дойдут, даже если их перераспределить. А почему не дойдут? Почему не поставить целевые задачи?
О.Журавлева― Потому что украдут.
В.Рыжков― Почему – украдут? все можно проконтролировать. Давайте поставим себе задачу: все детские дома страны обеспечить обувью. Это что, сложно сделать? Это будет стоить на порядки дешевле.
О.Журавлева― Ну, слушайте, Путин сказал, что он будет лично контролировать строительство домов пострадавшим людям.
В.Рыжков― Ну, построили.
О.Журавлева― Он что, должен контролировать все, везде видеокамеры ставить?
В.Рыжков― Необязательно Путин, давайте не будем утрировать. Если изменить пропорции бюджета, что я и предлагаю, если переходить к конструктивной части, то люди это почувствуют. Например, мы увеличиваем на триллион, на 25% военные расходы, и при этом у нас уже превышают два триллиона долги регионов муниципалитетам, которые в долгах как в шелках. Они с чего будут содержать эти детские дома, если у них нет денег, если они в долгах. Мы делаем вид, что у нас нет долга. Да, на федеральном уровне долг очень низкий. А в регионах что делается? Долг больше двух триллионов.
То есть, дайте деньги регионам, и они закупят обувь в детский дом. А школы, посмотрите? У нас в 2000 г есть такой «Рейтинг Писа» - международный рейтинг качества школьного образования, всеми признанный, в том числе и Минобразования. 2000 г. - 24 место Россия, 2012-й - 35-е.
О.Журавлева― Это все проклятое ЕГЭ – это мы знаем.
В.Рыжков― А ЕГЭ кто ввел?
О.Журавлева― Это плохие министры придумали и гнилые либералы.
В.Рыжков― Ну да, сейчас два врага у России – Америка и либералы. Я у Салтыкова-Щедрина, любимого, вычитал недавно в «Истории одного города», что покуда в городе Глупове водится хотя бы один либерал, бедствия не пресекутся. Так и у нас сейчас. Но все-таки, может быть нам начать больше тратить деньги на школы, вузы. Больницы, на этот самый детский дом, где собирают обувь для ребятишек? И меньше вкладывать в оружие, может, тогда жизнь полегче будет? Я задаю риторические вопросы.
О.Журавлева― Запад у нас отнял страну.
В.Рыжков― А я думаю, что собрались известные всем первые секретари и подписали всем известное соглашение. И что-то я не слышал, чтобы в Беловежской пуще была бы хотя бы Виктория Нуланд с печеньками. И что-то не слышал о том, что именно Запад довел СССР до того, что СССР закупал по 40 млн. тонн зерна, чтобы прокормить свое население.
О.Журавлева― А кто же еще?
В.Рыжков― Не мы сами?
О.Журавлева― Нет. Только Запад.
В.Рыжков― То есть, версия, что мы сами можем быть виноваты, исключается? И то, что не было туалетной бумаги, мыла, а я сахар, помню, получал по талонам. Килограмм в руки в сером бумажном пакете, который рвался. Это тоже Запад?
О.Журавлева― Конечно. Мы же должны были им противостоять, они нам угрожали, мы должны были вкладываться в оборону.
В.Рыжков― Мы так усердно им противостояли, что сами развалились. Вот от чего я хочу предостеречь, почему я все время возвращаюсь к теме «бремя империи» - СССР надорвался именно из-за имперского бремени. Из-за гигантских военных расходов внутри и помощи огромному количеству друзей вовне. Причём, друзья вовне, которые были в Азии, Африке, Латинской Америке, на Ближнем Востоке, все хотели помощь только долларами получать братскую помощь. Ну, еще танками, Калашниковыми, бензином.
О.Журавлева― Ну, мы им строили электростанции, присылали специалистов.
В.Рыжков― Так вот главная причина – советская экономика надорвалась. Мало того, что она была малоэффективной, она просто надорвалась под непомерным имперским бременем. Когда упали нефтяные цены. Вам это сейчас ничего не напоминает? Наращиваем имперское бремя внутри, вовне, у нас все больше друзей, которые хотят, чтобы мы восстановили, платили пенсии, зарплаты, закупали продукцию. Все больше внутри расходов, вовне, а экономика остановилась. А в будущем году пойдет на минус. Ничего не напоминает?
Или это тоже американский заговор? Это американцы повышают у нас военные расходы, они принимают решение?
О.Журавлева― Они нас вынуждают. Они приближают НАТО постоянно к нашим границам.
В.Рыжков― И хотят напасть?
О.Журавлева― Вам Путин все объяснил про США.
В.Рыжков― Я очень извиняюсь, - у меня другая картина мира, чем у Путина.
О.Журавлева― Они хотят подчинить всех себе, нарушают договорённости.
В.Рыжков― Мы не нарушаем?
О.Журавлева― Мы – нет.
В.Рыжков― Я считаю, что никакой внешней угрозы России нет, - раз, что главная слабость России у нас внутри – два, что нам нужно изменить приоритеты вложения денег и использование ресурсов страны на развитие человеческого капитала. То есть, главное, от чего зависит будущее России - специалисты. А чтобы были специалисты, нужно развивать образование, а для этого нужно вкладывать в это деньги, а не сокращать, как мы это делаем уже несколько лет подряд. Плюс не кошмарить народ. Потому что у нас в этом году максимальные цифры отъезда из страны - 240 тысяч человек.
О.Журавлева― А откуда данные?
В.Рыжков― Данные более или менее официальные. 240 тысяч человек, в основном молодежи, покинули страну. Мы с чем останемся? С рекордными военными расходами и с убегающей молодежью? С деградирующими университетами?
О.Журавлева― Ну, у нас оставшиеся люди более или менее пристроены на чиновнические, офицерские, такие, сякие места.
В.Рыжков― И что они производят, какие смыслы, какие новые продукты?
О.Журавлева― Во всяком случае, они обеспечены и спокойны, и не будут возмущаться.
В.Рыжков― Они обеспечены до тех пор, пока идут нефтегазовые деньги.
О.Журавлева― А куда они денутся?
В.Рыжков― Меняется мир. Новость этой недели – Литва, которая практически на 100% зависела от российского газа, совершила антироссийскую диверсию очередную, русофобскую, и подогнала газовый танкер для приема сжиженного газа, и практически процентов на 90 теперь моет заместить российский газ. А в июне 2015 г. такой же терминал на Балтийском побережье открывает Польша. И этот первый польский терминал. А дальше это будет еще развиваться. Закроет 25% потребностей Польши от российского газа.
То есть, переводя на русский язык, это потеря рынков. А потеря рынков это потеря денег, потеря бюджета. А у нас более 50% доходов бюджета, в том числе людям, пристроенным на чиновничьи должности, офицерские - это все оттуда, это НАТО проклятое платит за газ. И НАТО треклятое платит за нефть. Звонкой монетой. Потом это все попадает в бюджетную систему, распределяется между гражданами России.
О.Журавлева― Не без этого.
В.Рыжков― А где та тумбочка, откуда мы все это будем брать? С одной стороны, государство наращивает военные и бюрократические расходы, а с другой стороны министр финансов Силуанов говорит: а у нас теперь есть два варианта бюджета, хороший и плохой. А плохой это если денег не будет, мы все будем опять секвестировать, как в 90-е гг. Так не надо доводить до плохого сценария.
О.Журавлева― И это Владимир Рыжков со своим «особым мнением».
В.Рыжков― Рад быть с вами в этой студии.
О.Журавлева― Первый вопрос, который задали наши слушатели – просто хотя бы для коллекции, - ответьте однозначно, - Крым чей?
В.Рыжков― Однозначно? Открытый вопрос, конфликт. На сегодняшний день кроме Российской Федерации ни одно государство мира не признало Крым частью РФ. Самый ближний пример – Косово. Во-первых, Косово никто не присоединял, - на этот прецедент очень любят у нас ссылаться всякие патриоты – Косово отсоединилось, но никто его не присоединил. Албания его не присоединила, хотя там большинство албанцев живут. Так что это не является прецедентом. Но Косово признало более 50 стран мира как независимое государство.
Второй прецедент, на который часто ссылаются – Абхазия и Южная Осетия. Кто признал их независимость?
О.Журавлева― Науру.
В.Рыжков― И Никарагуа. То есть, для всего остального мира, кроме этих трех-четырех стран, которые признали их независимость, включая РФ, это часть Грузии. Крым ни одно государство в мире на сегодняшний день, даже наши близкие союзники, Белоруссия и Казахстан – ни одно государство мира не признало Крым частью России. Так вопрос – Крым чей? В наших головах – наш.
О.Журавлева― В вашей голове – кто?
В.Рыжков― В моей – нет. Крым не часть России. Крым это спорная территория, с международно-правовой точки зрения. Более того, мы вообще попали в дикую коллизию – у нас действует договор с Украиной 1997 г., за который я, как тогда депутат Госдумы, голосовал за его ратификацию. Он назывался и называется «Большой договор о дружбе между РФ и Украиной». Он был подписан Ельциным, ратифицирован Госдумой, он действует. И согласно этому договору, который действует на сегодняшний день Крым - часть Украины. Он нами не денонсирован, он действует, этот договор. То есть, юридически РФ признает, что Крым - часть Украины. И это при том, что мы уже приняли конституционный закон о принятии Крыма, и уже согласно нашей Конституции, Крым часть России. Но одновременно с этим действует международный договор, где Крым – часть Украины. И одновременно с этим в нашей конституции есть статья, согласно которой международные договоры России, включая российско-украинский договор, имеют приоритет над нашим внутренним законодательством. Абсурдная ситуация.
Крым - это наш Северный Кипр, - вот так я отвечу на этот вопрос. Киприоты, южная часть острова считают, что север Кипра – это часть их страны. Сам север Кипра не считает себя частью той страны, которая к югу.
О.Журавлева― Греческая часть.
В.Рыжков― греческая часть. Турецкая часть не считает себя частью одного государства с греческой частью. По-моему, единственное государство, которое признает Северный Кипр – это Турция.
О.Журавлева― Что понятно.
В.Рыжков― Да. Но ни одно другое государство мира - вот уже почти 40 лет прошло, - ни одно другое государство мира не признает Северный Кипр самостоятельным государством.
О.Журавлева― Но жить в таком случае все равно можно. Много лет.
В.Рыжков― Но плохо. Нет ни одного государства в мире непризнанного, которое хорошо живет. В том числе Северный Кипр живет очень плохо. В том числе потому, - с этим столкнулись многие англичане, которые купили там землю и построили дома – дешево, замечательно, море рядом, тепло.
О.Журавлева― Там вообще лучшие курорты.
В.Рыжков― Да. Только их права собственности, которые они оформляют, ничего не стоят. Это просто фантики, бумажки. Так вот проблема, с которой уже столкнулась Абхазия, с которой уже столкнулась Южная Осетия, и с которой начинает сталкиваться Крым и жители Крыма, в том числе, недавно была информация, что они столкнулись с проблемами в получении Шенгенских виз. Проблемы возникают. А как им выдавать Шенгенские визы, если по представлениям ЕС и всего остального мира они граждане Украины, приходят они с российскими свеженькими паспортами, где еще не просохла краска. Там написано «Крым», а им как выдавать Шенгенскую визу, они кто?
Я понимаю энтузиазм и радость 84 или 89%, но мы просто своими руками создали очередной замороженный конфликт, очередной непризнанный регион. Нами он признан, но миром не признан. Мы создали очередной регион, где 2,5 млн. населения. Которые оказались теперь в поле правовой неопределенности. И это может продолжаться как с Кипром, десятилетия – вот что произошло.
О.Журавлева― Илья: «Вы понимаете, для чего был нужен Крым России, для чего это было сделано?»
В.Рыжков― Нет, я не понимаю. Я внимательно прочитал все тексты, внимательно изучил все речи, внимательно прослушал знаменитую «Крымскую речь» Путина в марте. Все последующие его речи и выступления. Например, аргумент: «этого захотел народ Крыма». Это серьёзный аргумент, я его не отрицаю. Но на этот аргумент есть соответствующая процедура.
После 1945 г. ни разу границы между двумя государствами не менялись без обоюдного согласия двух государств. Элементарные правила: если вы хотите изменить границы с соседним государством – это много раз происходило, по обоюдному согласию. Классический пример – Сарандо, Саар, - до 1955 г. был под контролем Франции. В 1955 г. маленькая земля Саар провела референдум, где две трети жителей Саара сказали, что хотят быть в составе ФРГ, хотят быть немецкими гражданами. И тогда Саар перешел из-под французского контроля и стал отдельной землей ФРГ, Но это было по обоюдному согласию. Вот это самая прямая аналогия.
А мы что, кого-то спрашивали в марте, мы что, с Киевом договорились о чем-то, получили согласие на это?
О.Журавлева― Мы защищали наших соотечественников.
В.Рыжков― Аргумент «воля людей» - ключевой, важный аргумент. Но на это есть свои процедуры – договаривайтесь, подписывайте договор.
О.Журавлева― А если им угрожала опасность от их метрополии, как Путин это аргументирует.
В.Рыжков― По-моему, Матвиенко сказала, что уже есть первая жертва. Потом эту жертву не нашли. Где аргументы? Положите на столик.
О.Журавлева― Но нельзя же ждать, когда появятся трупы, нужно защитить до этого.
В.Рыжков― Еще раз: гипотетическую угрозу можно придумать. Например, можно придумать, что Америка завтра, в 6 утра, нападет на Россию ядерным оружием – все что угодно можно придумать и вбить в головы граждан через пропаганду. Аргументы где? Я не видел этих аргументов. Третий аргумент применил президент: вот, если бы мы не присоединили Крым, то в Севастополе бы появился флот НАТО, это была бы база НАТО,
О.Журавлева― Я вам больше скажу – мне недавно сказали, что Обама хотел захватить Крым, и мы его спасли.
В.Рыжков― Да. Доказательства?
О.Журавлева― Все говорят, что это очевидно.
В.Рыжков― Мне – нет. Может быть, я тупой. Мне неочевидно, что была угроза уничтожения народа. Мне неочевидно совершенно, что там была бы база НАТО. Я не видел ни одного аргумента на этот счет. Поэтому еще раз повторю: с моей точки зрения, мы нарушили свои международные обязательства. Мы нарушили те договоры, как сказал бы тов. Сталин – вероломно нарушили договоры, под которыми стоят подписи и которые были ратифицированы парламентом. Там не только большой договор о дружбе 1997г., там все на свете, - договор о создании СНГ, все соглашения в рамках ОБСЕН, в рамках Совета Европы, в рамках ООН, - все гарантии разрушены.
Все хотят жить в империи. Это круто, это величие, даже круто звучит. Но империя это дорогая штукаПолучается так, что любое сильное государство, воспользовавшись суматохой или каким-то хаосом в соседнем государстве, получается, может без согласия этого государства забрать себе часть его территории? Но тогда чем мы отличаемся от американцев, которых мы справедливо клеймим? Мы их клеймим справедливо? А тогда чем мы отличаемся в лучшую сторону? Мы такие же бандиты, как и они, получается?
О.Журавлева― Итак, американцев мы справедливо клеймим? «А что, бандиты-американцы кого-то захватили и присоединили», - интересуется Алла из Тульской области.
В.Рыжков― Больше того, - есть территории, которые просятся к ним, а они не берут. Пуэрто-Рико, например, мечтает, чтобы быть полноправным штатом. То есть, они не берут. Во-первых, просто не хотят лишних проблем – у них своих хватает. Потому что если вы берете что-то, не очень благополучное, - я выражаюсь очень мягко, - то все проблемы этого, не очень благополучного, Теперь ваши.
Приведу пример. Все знают, что украинцы-паразиты нам не платят за газ, и мы их страшно клеймим каждый вечер по телевизору. А почему наш телевизор не клеймит, например, Приднестровье? Знаете, сколько должно Приднестровье России за газ? 4 миллиарда долларов. Колоссальные деньги.
О.Журавлева― А у них нет.
В.Рыжков― Да. Он – сукин-сын, но это наш сукин-сын. Это американский принцип, или наш, или общий? Вообще я посчитал. Во сколько нам обходится все это удовольствие.
О.Журавлева― Дружба?
В.Рыжков― Да, дружба. Мы помогаем Абхазии – в год Россия предоставляет Абхазии безвозмездно 350 миллионов долларов. Мы помогаем Киргизии, Таджикистану, Армении, Белоруссии. За последние 15 лет наша общая помощь Белоруссии, безвозмездная, подчеркну, составила 72 млрд. долларов, на минуточку. В год мы представляем Белоруссии от 4 до 6 млрд. долларов помощи. Либо через скидку на газ и нефть, либо через бюджетные кредиты, которые потом списываются или продлеваются.
И плюс сейчас у нас Крым. Крым нам будет обходиться от 4 до 6 млрд. долларов в год. Плюс я сегодня с интересом прочитал новость, что пенсионеры Донбасса с нетерпением ждут гуманитарной помощи из России, которая сейчас пойдет. Потому что сегодня Захарченко сказал, что в ней содержится выплата донецким пенсионерам. То есть, мы сейчас еще начнем платить пенсии донецким и луганским пенсионерам, и видимо, начнем платить зарплаты донецким и луганским бюджетникам, и видимо, на нас ляжет тяжесть восстановления разрушенного. А по оценкам Всемирного банка для того, чтобы восставить то, что разрушено в Донецке и Луганске – это от 8 до 10 млрд. долларов.
Украинцы-паразиты нам не платят за газ, и мы их страшно клеймим каждый вечер по телевизору. А почему наш телевизор не клеймит Приднестровье?И в итоге я посчитал, что по минимальной моей оценке, мы тратим на поддержку друзей – только тех, которых я назвал. Недавно я услышал тему, что у нас в Аргентине может появиться военная база зачем-то, - что там делать нашим военным, я не знаю, но это тоже деньги. Плюс сейчас американцы практически ушли из Афганистана, нам придется укреплять таджико-афганскую границу и укреплять нашу военную базу там, потому что еще не неизвестно, что будет с Афганистаном – ничего хорошего я не жду. И в общей сложности - 20 млрд. долларов в год мы тратим на поддержку друзей.
О.Журавлева― Сергей из Кронштадта: «Друзьям можно долг простить. А с врага слупить проценты».
В.Рыжков― Можно. Вопрос, кто за это заплатит.
О.Журавлева― Сергей из Кронштадта.
В.Рыжков― А готов платить Сергей, или нет? Опросы показывают: Крым наш, - мы рады. Платить не хотим. То есть, мы согласны, что Крым наш, но подавляющее число наших граждан не согласны хотя бы копейку из кармана заплатить. А на самом деле это не копейки. Это примерно 5% нашего бюджета уже уходит на помощь друзьям, ежегодно.
Плюс 21% в будущем году федерального бюджета составят военные расходы. Плюс расходы на полицию, ФСБ, разведку, прокуратуру, суды, ФСИН, МЧС и других силовиков - это составляет под половину расходов федерального бюджета. Одновременно мы значительно снижаем долю в бюджете на здравоохранение, образование, на спорт, увеличиваем на армию и силовые структуры. Плюс на поддержку друзей.
Я просто хочу сказать, что цена большая всего этого. Это не просто так, это не игра на столе в шахматы – туда передвинули пешку, сюда. Это огромная ответственность огромные затраты и огромные последствия для экономики, социальной сферы, для страны и каждого человека.
Американцы, конечно, тоже много чего наделали и продолжают делать – мы видим, что происходит в том же Ираке сейчас, когда ИГИЛ полстраны контролирует, после того, как американцы туда вложили триллион долларов. И полная катастрофа. Но почему мы должны брать дурные примеры, а не хорошие примеры, не понимаю.
О.Журавлева― «А почему мы должны быть лучше их? да, мы такие же» - пишет слушательница.
В.Рыжков― Мы такие же, только у нас экономика в 10 раз меньше. Есть такая поговорка: широко шагаешь – штаны порвешь. Я это называю «имперское бремя». Вообще все хотят жить в империи. Империя это круто, это величие, ну даже круто звучит: римская империя, Византийская империя, Российская, Британская. Но империя это дорогая штука и подразумевает, что если есть амбиции, нужно иметь соответствующую амуницию. И помнить, что все стоит денег.
Например, если вы хотите иметь большую, сильную армию, будьте готовы затянуть пояса и не ждите, что больницы не будут сокращаться в Москве. Вообще в этом году произошло, если брать консолидированные расходы бюджета по всем бюджетам страны, в этом году произошло абсолютное падение расходов на здравоохранение в стране.
О.Журавлева― А как так получается? Вроде бы оборудовали,/ закупили технику, много чего там делается, и вроде даже повышают зарплаты.
В.Рыжков― Это вроде как.
О.Журавлева― Врут откровенно?
В.Рыжков― Врут. Доля консолидированных расходов страны на здравоохранение сокращается. Зато армия растет, военные расходы, с 2011 г., растут темпами 20% в год.
О.Журавлева― А если это квартиры военнослужащим и пенсии военным пенсионерам?
В.Рыжков― Нет. Это главным образом закупки вооружения. И на будущий год, 2015 г., военные расходы вырастают опять на 800 млрд. рублей. На фоне сокращения доли расходов на образование, здравоохранение. И в основном это закупки вооружения. Это программа перевооружения нашей армии. Это цена за империю.
Огромное МВД – цена за империю, огромные спецслужбы это тоже цена за империю, содержание друзей – это тоже цена империи. То есть, возникает вопрос, - мы постоянно увеличиваем «неоимперское бремя», каждый год. Увеличиваем и внутри, раздувая силовые военные расходы, и мы в ущерб здравоохранению, образованию, социальной сфере.
Вот опять 300 с лишним миллиардов конфисковали у вас, Ольга, из будущих накоплений. В общей сложности, за три года, будет конфискован триллион. То есть, забираем у будущих пенсионеров. Забираем у больниц, школ, у университетов – отдаем на силовые структуры и на поддержку друзей. Которые при этом не признают ни Абхазию, ни Крым, ни Южную Осетию, - то есть это те еще друзья.
И возникает вопрос, а российская экономика, где 60% экспорта почти, это нефть и нефтепродукты, и больше половины доходов – это нефть и газ, а бюджет на будущий год рассчитан на 96 долларов за баррель. А сейчас она сколько? 82-83: Вот Боливар вынесет, как у О’Генри?
О.Журавлева― А Медведев сегодня докладывал, что все очень хорошо.
В.Рыжков― Я слышу, что все хорошо, уже много лет. Только вот как с Крымом и НАТО – я привык доверять своей голове, а не тому, что говорят даже очень уважаемые начальники. Я считаю, что наша экономика не готова к такому росту неоимперских расходов ни внутри, ни вовне. И что это безответственная политика. И что она ведет к кризису. Рано, поздно, но все показатели ухудшаются, экономические. У нас в этом году будет нулевой рост, скорее всего. Больше 100 млрд. денег убежит из страны. Инфляция в этом году официальная будет 8-9%, но это если брать трубы, рельсы и станки. А если брать продовольственную инфляцию, то, чего мы видим на полках магазинов, - она будет гораздо выше. Думаю, что россияне уже видят по полкам магазинов дикий рост цен, который уже сейчас произошёл. Рубль за год подешевел вообще на 30%, а это неизбежно приведет к росту цен на лекарства, продукты питания, на многие другие вещи.
О.Журавлева― Все это прекрасно, но придется ответить на контраргументы, которые к нам поступают по СМС, Никуда не уходите, мы скоро вернемся.
НОВОСТИ
О.Журавлева― Продолжаем программу. Итак, вопросы: «Должна ли Россия обращать внимание на приближение НАТО к своим границам, или это пустяки, и никакой угрозы не несет?»
В.Рыжков― Я лично считаю, что никакой угрозы НАТО не несет.
О.Журавлева― Ну как военный блок может не угрожать?
В.Рыжков― А вот так. Какой резон НАТО нападать на Россию. Пусть хоть кто-то мне ответит.
О.Журавлева― Забрать наши богатства. И поработить наш народ.
В.Рыжков― Забрать богатство у России, которая является ядерной сверхдержавой, может только безумец. Какой резон, объясните? Какой резон Литве, Польше, членам НАТО, нападать на Россию, ядерную сверхдержаву. Ну, смешно. Это просто аргументы для идиотов.
Что касается вопроса, который мы обсудили, что нам нужна сильная армия – конечно, нужна. Но вопрос в мере. Аристотель говорил: главное понятие меры. Мало посолил суп – невкусно, много - есть невозможно. Важна мера. Смотрите, мы по военным расходам, сегодняшняя Россия, на 8 месте в мире. Имеется в виду доля в ВВП, в экономике. У нас 4,5% в этом году от ВВП идет на армию, - чуть не сказал «на войну» - на армию. В будущем году, когда почти триллион добавят, будет почти 5% ВВП.
Для сравнения. Китай, которым нас часто пугают – меньше 2%. Для сравнения - страшная Америка - 4, 35, - меньше, чем у нас. Франция - 1,8, Великобритания – 2,5. Вопрос меры. Мы не пересаливаем, когда мы 5% ВВП готовы отдавать на оборону.
Забрать богатство у России, которая является ядерной сверхдержавой, может только безумец. Это просто аргументы для идиотовО.Журавлева― Мы на 8 месте?
В.Рыжков― На 8.
О.Журавлева― А кто на первом?
В.Рыжков― По-моему, арабские страны, которые очень любят вооружаться. То есть, у нас в разы выше доля расходов на борону, чем в довольно военизированных странах. При этом у нас, например, абсолютная доля расходов на образование и здравоохранение снижается год от года. И при этом Путин в Сочи, на Валдайском форуме, говорит: я понимаю, что в будущем конкурентоспособными будут страны, где есть мощный человеческий капитал. Знания, технологии, здоровье, спорт.
Хорошо, - говорится одно, а делается другое. Говорится, что надо вкладываться в человеческий капитал, а реальные вложения в человеческий капитал сокращаются и растут вложения в силовой блок, в оружие. Где логика? Задаю вопрос – где логика?
Поэтому – да, нам нужна сильная армия. Но я считаю, что дикий рост военных расходов, который происходит в последнее время, абсолютно необоснованным. Так же, как считаю абсолютно необоснованно дикий рост военных закупок, который идет в последнее время. Это неадекватно нашему \экономическому состоянию, неадекватно стратегическому развитию страны.
Да, я сам служил в Советской Армии, - старший сержант войск связи. Да, нам нужна сильная армия, боеспособная. Но должны ли мы сегодня надрываться, отдавая в полтора-два раза больше, чем нам нужно, на военные нужды, в то время как у нас – недавно получил письмо из одной области, мужчина пишет из детского дома. Там длинный перечень чего не хватает – обувь, пальтишки, посуда, - нет ничего. Зато мы на триллион повышаем военные расходы. А в детских домах у нас нет обуви для детишек. Это нормально?
Был вопрос, что все равно деньги не дойдут, даже если их перераспределить. А почему не дойдут? Почему не поставить целевые задачи?
О.Журавлева― Потому что украдут.
В.Рыжков― Почему – украдут? все можно проконтролировать. Давайте поставим себе задачу: все детские дома страны обеспечить обувью. Это что, сложно сделать? Это будет стоить на порядки дешевле.
О.Журавлева― Ну, слушайте, Путин сказал, что он будет лично контролировать строительство домов пострадавшим людям.
В.Рыжков― Ну, построили.
О.Журавлева― Он что, должен контролировать все, везде видеокамеры ставить?
В.Рыжков― Необязательно Путин, давайте не будем утрировать. Если изменить пропорции бюджета, что я и предлагаю, если переходить к конструктивной части, то люди это почувствуют. Например, мы увеличиваем на триллион, на 25% военные расходы, и при этом у нас уже превышают два триллиона долги регионов муниципалитетам, которые в долгах как в шелках. Они с чего будут содержать эти детские дома, если у них нет денег, если они в долгах. Мы делаем вид, что у нас нет долга. Да, на федеральном уровне долг очень низкий. А в регионах что делается? Долг больше двух триллионов.
То есть, дайте деньги регионам, и они закупят обувь в детский дом. А школы, посмотрите? У нас в 2000 г есть такой «Рейтинг Писа» - международный рейтинг качества школьного образования, всеми признанный, в том числе и Минобразования. 2000 г. - 24 место Россия, 2012-й - 35-е.
О.Журавлева― Это все проклятое ЕГЭ – это мы знаем.
В.Рыжков― А ЕГЭ кто ввел?
О.Журавлева― Это плохие министры придумали и гнилые либералы.
В.Рыжков― Ну да, сейчас два врага у России – Америка и либералы. Я у Салтыкова-Щедрина, любимого, вычитал недавно в «Истории одного города», что покуда в городе Глупове водится хотя бы один либерал, бедствия не пресекутся. Так и у нас сейчас. Но все-таки, может быть нам начать больше тратить деньги на школы, вузы. Больницы, на этот самый детский дом, где собирают обувь для ребятишек? И меньше вкладывать в оружие, может, тогда жизнь полегче будет? Я задаю риторические вопросы.
О.Журавлева― Запад у нас отнял страну.
В.Рыжков― А я думаю, что собрались известные всем первые секретари и подписали всем известное соглашение. И что-то я не слышал, чтобы в Беловежской пуще была бы хотя бы Виктория Нуланд с печеньками. И что-то не слышал о том, что именно Запад довел СССР до того, что СССР закупал по 40 млн. тонн зерна, чтобы прокормить свое население.
О.Журавлева― А кто же еще?
В.Рыжков― Не мы сами?
О.Журавлева― Нет. Только Запад.
В.Рыжков― То есть, версия, что мы сами можем быть виноваты, исключается? И то, что не было туалетной бумаги, мыла, а я сахар, помню, получал по талонам. Килограмм в руки в сером бумажном пакете, который рвался. Это тоже Запад?
О.Журавлева― Конечно. Мы же должны были им противостоять, они нам угрожали, мы должны были вкладываться в оборону.
В.Рыжков― Мы так усердно им противостояли, что сами развалились. Вот от чего я хочу предостеречь, почему я все время возвращаюсь к теме «бремя империи» - СССР надорвался именно из-за имперского бремени. Из-за гигантских военных расходов внутри и помощи огромному количеству друзей вовне. Причём, друзья вовне, которые были в Азии, Африке, Латинской Америке, на Ближнем Востоке, все хотели помощь только долларами получать братскую помощь. Ну, еще танками, Калашниковыми, бензином.
О.Журавлева― Ну, мы им строили электростанции, присылали специалистов.
В.Рыжков― Так вот главная причина – советская экономика надорвалась. Мало того, что она была малоэффективной, она просто надорвалась под непомерным имперским бременем. Когда упали нефтяные цены. Вам это сейчас ничего не напоминает? Наращиваем имперское бремя внутри, вовне, у нас все больше друзей, которые хотят, чтобы мы восстановили, платили пенсии, зарплаты, закупали продукцию. Все больше внутри расходов, вовне, а экономика остановилась. А в будущем году пойдет на минус. Ничего не напоминает?
Или это тоже американский заговор? Это американцы повышают у нас военные расходы, они принимают решение?
О.Журавлева― Они нас вынуждают. Они приближают НАТО постоянно к нашим границам.
В.Рыжков― И хотят напасть?
О.Журавлева― Вам Путин все объяснил про США.
В.Рыжков― Я очень извиняюсь, - у меня другая картина мира, чем у Путина.
О.Журавлева― Они хотят подчинить всех себе, нарушают договорённости.
В.Рыжков― Мы не нарушаем?
О.Журавлева― Мы – нет.
В.Рыжков― Я считаю, что никакой внешней угрозы России нет, - раз, что главная слабость России у нас внутри – два, что нам нужно изменить приоритеты вложения денег и использование ресурсов страны на развитие человеческого капитала. То есть, главное, от чего зависит будущее России - специалисты. А чтобы были специалисты, нужно развивать образование, а для этого нужно вкладывать в это деньги, а не сокращать, как мы это делаем уже несколько лет подряд. Плюс не кошмарить народ. Потому что у нас в этом году максимальные цифры отъезда из страны - 240 тысяч человек.
О.Журавлева― А откуда данные?
В.Рыжков― Данные более или менее официальные. 240 тысяч человек, в основном молодежи, покинули страну. Мы с чем останемся? С рекордными военными расходами и с убегающей молодежью? С деградирующими университетами?
О.Журавлева― Ну, у нас оставшиеся люди более или менее пристроены на чиновнические, офицерские, такие, сякие места.
В.Рыжков― И что они производят, какие смыслы, какие новые продукты?
О.Журавлева― Во всяком случае, они обеспечены и спокойны, и не будут возмущаться.
В.Рыжков― Они обеспечены до тех пор, пока идут нефтегазовые деньги.
О.Журавлева― А куда они денутся?
В.Рыжков― Меняется мир. Новость этой недели – Литва, которая практически на 100% зависела от российского газа, совершила антироссийскую диверсию очередную, русофобскую, и подогнала газовый танкер для приема сжиженного газа, и практически процентов на 90 теперь моет заместить российский газ. А в июне 2015 г. такой же терминал на Балтийском побережье открывает Польша. И этот первый польский терминал. А дальше это будет еще развиваться. Закроет 25% потребностей Польши от российского газа.
То есть, переводя на русский язык, это потеря рынков. А потеря рынков это потеря денег, потеря бюджета. А у нас более 50% доходов бюджета, в том числе людям, пристроенным на чиновничьи должности, офицерские - это все оттуда, это НАТО проклятое платит за газ. И НАТО треклятое платит за нефть. Звонкой монетой. Потом это все попадает в бюджетную систему, распределяется между гражданами России.
НАТО проклятое платит за газ. И НАТО треклятое платит за нефть. Звонкой монетойПоэтому я бы назвал это недальновидной политикой, когда сокращаются вложения в будущее и увеличиваются вложения в нынешнее проедание - силовиков, чиновников. Кстати, если посмотреть проектировки на следующие годы, 2015-2017 гг. - опять растут серьезно расходы на госаппарат.
О.Журавлева― Не без этого.
В.Рыжков― А где та тумбочка, откуда мы все это будем брать? С одной стороны, государство наращивает военные и бюрократические расходы, а с другой стороны министр финансов Силуанов говорит: а у нас теперь есть два варианта бюджета, хороший и плохой. А плохой это если денег не будет, мы все будем опять секвестировать, как в 90-е гг. Так не надо доводить до плохого сценария.
О.Журавлева― И это Владимир Рыжков со своим «особым мнением».
Немає коментарів:
Дописати коментар